Находясь между сроком Караваджо и сроком Олега Даля,
Как разобранный АКМ, ощущаю себя в деталях.
По отстиранной памяти не плачут, её утюжат,
И под лопаткой растят не крыло, а горб верблюжий.

Вот что я помню: на рассвете детсадовских хроник
Мой подбородок упирался косточкой в подоконник.
Сейчас это тоже возможно, но по другой причине -
Прыгающий ребёнок, он же падающий мужчина.

Нет, слабее не стал ни капли. Стал даже как-то гибче.
Даже слегка осанист. Даже слегка улыбчив.
Помню, себе я долго в чём-то когда-то клялся...
Через сито просеял словарь. Тихо потом смеялся.

Нет, никто мне язык не вырвал и волю мне не разрушил.
Только себя не грызть, это как после шести не кушать.
В возрасте Караваджо, чтобы тоску унять,
Я встану, почищу зубы, выпью кофе и лягу спать.