«Вы несколько раз цитировали Кьеркегора про три ступени развития человека: эстетическую, этическую и религиозную. Как вы сами к нему относитесь? И как эти стадии отражены в «Квартале»?»

Олег, в «Квартале» они отражены самым непосредственным образом, потому что там высшей стадией, как мне представляется, является эстетическая. Там все самые сложные религиозные переживания человеку приходится как-то извлекать из эстетики или из детства, которое, как известно, такой «ковш душевной глуби».

Понимаете, я очень люблю Кьеркегора, прежде всего как стилиста, но Кьеркегор… Ну, «Страх и трепет» — вообще, понимаете, настольная книга всех более или менее продвинутых подростков, или во всяком случае начитанных подростков. Поэтому что касается трех ступеней — он как раз довольно тривиально мыслит. Мысль, что этика выше эстетики, — эта мысль устаревшая, романтическая. Синявский, наоборот, вот я помню, говорил, что «всегда вывезет эстетика». Очень легко уговорить себя насчет того, что то-то и то-то нравственно. А вот уговорить себя, что то-то и то-то красиво, практически невозможно. О вкусах можно спорить сколько угодно, но есть художественное качество, которое не отрицается. И точно так же… Ну, это душа чувствует интуитивно. Как она чувствует добро, так она чувствует и эстетику.

Вот я помню, как Синявский в девяносто третьем году сказал: «Меня всегда вывозит эстетика. Вот говорят: «Как ужасно, что стоят нищие старухи на улицах». Наверное, это ужасно. Но прежде всего это очень неэстетично». Вот это глубокая, такая циничная по-синявски мысль. Действительно, к сожалению, его всегда считали циником. Вот я помню, как его ругали за эротические сцены в «Суд идет». И он, я помню, пораженно говорил: «Ну простите, но ведь без цинизма смотреть на женщину может только маньяк». Да, это совершенно справедливо.

И вообще эстетика, мне кажется, она не просто выше этики. Она, как писал Пушкин, «совершенно другое дело». И она с религиозным чувством имеет больше общего. Понимаете, есть люди, которые приходят к религии со страху. Таких довольно много. Кстати, когда я давеча читал эту лекцию про Аввакума, там ведь, если вы помните, Аввакум впервые задумался о Боге, когда увидел мертвую скотину, и он понял, что с ним это тоже может случиться. Это довольно частый агиографический мотив такой. Агиография, жития святых используют: «Вот я увидел мертвое тело — и понял, что это может со мной случиться. Господи, кто избавит меня от сего тела смерти?!» Но я подозреваю, что, судя по субъективности и яркости описания, когда он увидел мертвую скотину, видимо, это личный опыт. Можно прийти к Богу от страха, от страха смерти, да.

Вот один школьник высказал забавную мысль, он говорит: «Вот вы упоминаете религиозность очень многих паханов, многих воров в законе. Почему вы думаете, что это от страха? Почему вы думаете, что они пытаются подольститься к Богу? А может быть, это черта иерархического сознания, в котором есть представление о высшем и низшем, о пахане, о воре в законе и о рядовом воре, о мужике или о фраере, условно говоря? Может быть, это отражение внутренней иерархии?» Я подумал: да, действительно, наверное, паханам присуще иерархическое сознание. Можно прийти к Богу через чувство иерархии. Ну, помните, как Мандельштам пишет о Франсуа Вийоне: «Для Вийона существует еще целая иерархия богов и, наверное, какой-то бог над богом, которого всегда будет оправдывать Вийон». Такие мысли возможны. Иерархическое сознание — это не так плохо, как страх.

Но есть и третий момент, который мне кажется самым перспективным, — это когда к Богу приходят через эстетику, потому что Божий мир хорош. Вот Александр Шмеман, один из выдающихся богословов, говорил: «Господи, хорошо нам в Твоем мире!» Это предсмертная проповедь, последняя, за неделю до смерти. Вот надо чувствовать, что хорошо, и поблагодарить Бога чисто эстетически, потому что красиво прежде всего.

Мне кажется, что эстетическое как-то приводит к Богу вернее, чем мораль. Мораль — такая штука, что она каждым трактуется произвольно, а вот «хорошо» — это объективно. Мне кажется, что Искандер прав, который сказал, что «вера в Бога — это как музыкальный слух: она от морали не зависит, она дается человеку не по заслугам и без всякой связи с этической составляющей». А так Кьеркегор, конечно, классный. Чего там говорить?